«Я один на земле, я один...»
Есть такое несправедливое и какое-то покорное судьбе словосочетание – «забытый поэт». А ведь за каждым именем – незаурядная личность, творческие искания, литературное наследие и право быть услышанным…
Так случилось, что о поэте Иване Коневском сегодня знают в основном специалисты и немногие ценители русской поэзии Серебряного века.
Между тем, именно он определил принципиальное направление русского символизма, и, как пишет один из современных исследователей творчества поэта, «поэтическую культуру русского символизма невозможно постичь без И. Коневского, как французскую – без Ш. Бодлера, английскую – У.Б. Йитса, немецкую – С. Георге, австрийскую – Г. фон Гофмансталя» ( Е.И. Нечепорук).
Знаменитый Валерий Брюсов в «Автобиографии» называет его среди своих учителей: «…значительное влияние оказал на меня Иван Коневской, хотя он был моложе меня лет на пять... Коневскому я обязан тем, что научился ценить глубину замысла в поэтическом произведении, – его философский или истинно символический смысл…». Иван Коневской был очень почитаем своими собратьями по поэтическому цеху, которые признавали его поэтическую зрелость и оформленность таланта.
Кто же был этот поэт, который самого Брюсова «своим примером, своими беседами заставил… относиться к искусству серьезнее, благоговейнее»?
Родился Иван Иванович Коневской (Ореус) сентября 1877 года в Петербурге, в семье генерал-лейтенанта от инфантерии, писателя и историка И. Ореуса, происходившего из обрусевших шведов. Иван был единственным выжившим ребенком в этой семье. Мать умерла рано. Иван рос с отцом, тоже Иваном Ивановичем, которому на момент рождения сына уже было 47 лет. Иван Иванович-старший долгое время, более 30-ти лет, был начальником военно-исторического архива при Генеральном штабе, а в знаменитом издании – Энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона – заведовал отделом военной истории, и написал для словаря более 500 статей. Они были очень дружны – отец и сын. Детство среди взрослых, в полном уединении от сверстников, развили у мальчика склонность к одиноким размышлениям, созерцательности, серьезному чтению и литературным занятиям – свое первое стихотворение Иван Ореус написал в пятилетнем возрасте.
В 1890 году отец отдал сына сразу в третий класс 1-й Петербургской гимназии. Для гимназических товарищей сторонившийся их серьезный и вдумчивый новичок был непонятен. К примеру, их поражала исключительная правдивость Ивана Ореуса – тот просто органически не умел лгать, никогда не пользовался шпаргалками, так популярными в ученической среде.
В 1896 г. Иван Ореус становится студентом классического отделения историко-филологического факультета Петербургского университета (окончил в 1901 г.). Он свободно владел немецким, французским и английским языками. Еще в студенческие годы начал профессионально заниматься переводами – классиков Гете, Ибсена, Э.Ч. Суинберна и своих бельгийских современников Э. Верхарна и М. Метерлинка, чья «Синяя птица» стала программным произведением западноевропейского символизма. В круг его чтения входили философские сочинения Гегеля, Спинозы и Ницше, переводами которого он также занимался.
В Москве студент Ореус посещал литературные собрания у Федора Сологуба, где познакомился с Валерием Брюсовым, с которым вместе пропагандировал литературное направление символизма. Иван Ореус боготворил философскую лирику Евгения Баратынского и Федора Тютчева, пытался соединить их заветы с новыми литературными исканиями рубежа 19-20 веков. В символистском альманахе «Северные Цветы» он выступал и как литературный критик, оказав своими статьями о литературе и живописи большое влияние на развитие отечественной поэзии рубежа веков.
Впервые стихи Ивана Ореуса были напечатаны в 1899 г. в коллективном сборнике четырех авторов «Книга раздумий» вместе с Константином Бальмонтом, Валерием Брюсовым и Модестом Дурновым. В конце 1899 года (на обложке стоит 1900) Иван Коневской (Ореус) издал свою единственную прижизненную книгу стихов и эссе «Мечты и думы». Генерал Ореус не позволил сыну выступать в литературе под своим именем, поэтому Иван был вынужден взять псевдоним «Коневской» – от названия островного Коневецкого монастыря на Ладожском озере, который он когда-то посетил (своеобразный «новгородский» штрих в биографии поэта – монастырь был основан в 15 в . уроженцем Новгорода преподобным Арсением Коневским).
Вообще, путешествия были его традицией: после каждого университетского курса Иван Ореус отправлялся, как он говорил, в «странствия».
В 1897-98 годах он совершил две поездки в Западную Европу – Германию, Австрию, Швейцарию и Италию. Увлеченный новой французской поэзией, он пропагандировал ее в России, много переводил зарубежных авторов.
А одно из первых самостоятельных путешествий абитуриента Петербургского университета Ивана Ореуса состоялось в Новгородскую губернию, где он пробыл два летних месяца.
В августе 1896 г. Иван Ореус гостил в боровичской усадьбе у своих родственников Аничковых. С новгородскими Аничковыми он был родней по матери – как предполагают, родной сестры Василия Ивановича Аничкова, отца Ивана и Евгения Аничковых (последний – известный историк литературы, приват-доцент кафедры истории западной литературы Киевского университета, лектор русской Высшей школы общественных наук в Париже. Об И. Коневском и его месте в русском символизме он написал в 1920-х гг. так: «Он сыграл у нас ту же роль, что Рембо в конце 60-х годов во Франции»).
К слову, пока точно неизвестно, в какой именно усадьбе, вернее, у каких из Аничковых гостил Коневской – ведь в Боровичском уезде Аничковым принадлежали несколько усадеб: Зализенье, Ждани. Будучи родственником (степень родства также устанавливается новгородскими краеведами), молодой Ореус мог остановиться у любого из них.
Еще один новгородский адрес Ивана Ореуса – «Николаевская ж.д. Ст. Валдайка, село Михайловское» (сейчас это ст. Лыкошино Тверской области). В 1896 г. усадьба Михайловское Пирусской волости принадлежала Ипполиту Александровичу Панаеву (1822-1901). Эта была примечательная личность. Представитель известного дворянского рода, инженер-путеец, строивший валдайский участок Николаевской железной дороги, писатель, один из постоянных авторов журнала «Современник», и наконец, друг Н.А. Некрасова, привлеченного в Михайловское чудной природой и заповедными охотничьими местами.
К моменту приезда молодого И. Ореуса Ипполиту Александровичу уже было под 80. Доподлинно неизвестно, что привело молодого человека в Михайловское – предположительно, И.А. Панаев был давним знакомым генерала Ореуса. Как бы там ни было, встреча эта оказалась не случайной: в беседах с увлеченным немецкой философией стариком Панаевым вызревала философская лирика поэта Коневского, с детства тянувшегося к «метафизическим дебрям». О продолжительности пребывания Ореуса-Коневского в Михайловском можно судить по датам, которыми помечены стихотворения той поры: 16 июня – 20 августа 1896 года.
Иван Ореус (Коневской) совсем немного пробыл на новгородской, точнее – боровичской, земле, но это небольшое путешествие нашло отражение в его творчестве. В некоторых коллективных сборниках и единственной прижизненной книге поэта Ивана Коневского «Мечты и думы» помещены стихи с пометкой «Боровичский уезд» и «Михайловское» («В келье и в поле», «Сонеты», «Меж нив», «На лету», «Наследие веков», «Две радости», и часть цикла «Сын солнца» и др.).
Иван Ореус-Коневской ушел из жизни 8 июля 1901 года, 23 лет от роду. Как обычно, молодой выпускник Петербургского университета отправился в летнее путешествие – по прибалтийскому взморью. Выехав из Риги, он вспомнил вдруг, что забыл в гостинице паспорт, и сошел на станции Зегеволд (это нынешняя латвийская Сигулда), чтобы вернуться на встречном поезде. Было жарко, и Иван Ореус решил искупаться в речке Аа, протекавшей близ станции... Его тело было найдено через несколько дней, и он был похоронен по лютеранскому обряду на чужом кладбище, чужими людьми, безымянный. Отец узнал о судьбе единственного сына после длительных поисков. Опознали его по одежде, вещам и бумагам, тщательно сбереженным местными властями. Останки И. Коневского-Ореуса были вторично преданы земле уже по православному обряду.
Валерий Брюсов был безутешен: «Умер Ив. Коневской, на которого я надеялся больше, чем на всех других поэтов вместе. Пока он был жив, было можно писать, зная, что он прочтет, поймет и оценит. Теперь такого нет. Теперь в своем творчестве я вполне одинок. Я без Ореуса уже половина меня самого». Брюсов сделал все, чтобы читатель узнал поэта Ивана Коневского – в 1904 году издал посмертную книгу «Иван Коневской. Стихи и проза» с портретом автора и статьей о нем, названной «Мудрое дитя». Он посвятил своему другу несколько стихотворений и книгу «Tertia vigilia» (1898-1901): «Памяти Ивана Коневского и Георга Бахмана, двух ушедших».
А потом началась легенда. Образ юного поэта быстро превратился в символ. Его могила на зеленом деревенском кладбище стала местом паломничества для ищущих идеальный мир поэтов-символистов. Романтическая смерть Ивана Коневского-Ореуса обрастала слухами, домыслами и версиями; во всем виделись таинственные знаки судьбы. В названии реки Аа, поглотившей поэта, чудился долгий крик утопающего. И утонул он будто бы не случайно, а добровольно ушел из «мира плоти». И как будто хотел затеряться во времени и пространстве: место гибели и последнего приюта, Лифляндия, – «меж миров», не Россия и не заграница. А последний его 1901 год оставлял поэта в 19 веке – у истоков русского символизма и предшественником Блока, Вяч. Иванова, Балтрушайтиса, Гумилева, Мандельштама, Пастернака. Совпадение или нет – в том же 1901 году умер и обитатель новгородской усадьбы Михайловское, его философический собеседник Ипполит Александрович Панаев.
Далее что-то таинственным образом встало на пути публикаций о поэте Коневском. По разным причинам не состоялись воспоминания о нем Вяч. Иванова и С. Городецкого. В 1930-е гг. ленинградский ученый-филолог Н.Л. Степанов подготовил материал для печати в серии «Библиотека поэта», но рукопись пролежала в издательстве до начала войны и погибла под бомбежкой.
Интерес к творчеству Ивана Коневского возник на таком же рубеже веков, уже 20 и 21-го. В год 100-летия со дня его смерти в нашем Отечестве вспомнили о замечательном поэте. В 2000 г. в Томске был издана книга «Иван Коневской (Ореус). Мечты и думы. Стихотворения и проза». В нее вошли все известные произведения поэта (стихи, критические статьи, письма) и практически все воспоминания современников, среди которых В. Брюсов, А. Блок, В. Пяст, В. Иванов, М. Волошин, А. Белый, С. Маковский и др. А еще – воспоминания о сыне генерала И.И. Ореуса, которые тот когда-то написал по просьбе Брюсова и озаглавил: «Иван Коневской. Сведения о его жизни».
В новгородском литературном краеведении к теме Ивана Ореуса-Коневского в свое время приближался известный боровичский краевед Л.Р. Фрумкин. Связями Ивана Коневского-Ореуса с Боровичским краем много занимался Андрей Игнатьев, сотрудник боровичского краеведческого музея, известный литератор и исследователь.
О поэзии Ивана Коневского сегодня уже много написано: о тютчевско-фетовской тональности его лирики, с ее душевной музыкальностью, камерной интимностью, спокойной, без надрыва, печалью; о безупречной звуковой гармонии его стиха; об исканиях в поэзии идеального мира и устремлении к высокой самобытности; о натурфилософском понимании природы как бесконечной жизнетворящей и нетленной силы и отсюда – доминирующего в творчестве И. Коневского оптимистического приятия мира.
Но никто не расскажет о поэте лучше, чем он сам. Возьмите любое стихотворение Ивана Коневского. Послушайте: здесь его одинокая душа, высокий дух, предчувствие ранней гибели и жизнеутверждающее – «смерти нет!»:
Я один на земле, я один...
И пою я в веселии диком.
Бесконечны бурьяны равнин:
Где предел равнодушия кликам?
До последней унылой земли
Достигают свободные вздохи.
В поле труп мой вы, люди, нашли,
Ну, и бросили... правьте же сохи!
Вами брошен давно я под куст
Там, где листья отжившие тлеют.
Но я призрак, я воздух из уст:
На земле только тело белеет.
По равнинам всесильных дыханий
Вижу темные ваши тела...
И я верю, и ширюсь, как мгла:
Я один без конца и без брани.
Литература к статье:
- Маковский С. Портреты современников. – М., 2000. – С. 411.
- Коневской (Ореус) И. Мечты и думы: стихотворения и проза. – Томск: Водолей, 2000. – 640 с.
- Нечепорук Е.И. «О слово вещее, слово-сила…» // Коневской (Ореус) И. Мечты и думы: стихотворения и проза. – Томск: Водолей, 2000. – С. 3.
- Ореус И.И. Иван Коневской. Сведения о его жизни. // Коневской (Ореус) И. Мечты и думы: стихотворения и проза. – Томск: Водолей, 2000. – С. 450.
- Брюсов В. Иван Коневской (1877-1901 // Коневской (Ореус) И. Мечты и думы: стихотворения и проза. – Томск: Водолей, 2000. – С. 466-467.
- Крымский С. Неизвестный поэт. // Коневской (Ореус) И. Мечты и думы: стихотворения и проза. – Томск: Водолей, 2000. – С. 487.
- Подобед Л.В. Аничковы // Боровичские усадьбы и их обитатели. – СПб., 2006.– С. 86-120.
- Коневской Иван. Стихотворения / составитель А. Лавров. – М.: ДНК, Прогресс-Плеяда, 2008. – 298с.
- Игнатьев А. Поэт Иван Коневской и Боровичский край // Чело. – 2008. – № 1. – С. 50-53.
- Медведева О. Мечты и думы мудрого дитяти // Независимая газета. – 2008. – 11 сент.