Светильничное благодарение в царстве серпа и молота

Выдающийся русский ученый-литургист Николай Дмитриевич Успенский родился в погосте Поля Демянского уезда Новгородской губернии, в семье священника Новгородской епархии. Детство прошло в поселке Окуловка, куда семья переехала вскоре после его рождения. Родители пользовались уважением среди жителей Окуловки: мать преподавала в церковно-приходской школе, оказывала врачебную помощь; отец служил настоятелем церкви свт. Николая Чудотворца. Все дети – а их в семье было шестеро – получили хорошее нравственное воспитание, первоначальное религиозное образование. Именно здесь, в сельском храме, где истово, благоговейно и проникновенно служил его отец, зарождается у Николая тяготение к церковным службам и проявляется наследственная любовь к церковной музыке и пению. Музыкальными способностями были одарены все члены дружного семейства Успенских: дедушка Алексей Иванович долгое время служил певчим в Новгородском Софийском соборе, родители, владевшие игрой на многих инструментах, руководили замечательным церковным хором при окуловском храме. Неудивительно, что выросший в глубоко религиозной семье, Николай Успенский не помышлял об ином пути в жизни, кроме церковного служения.

После окончания в 1909 г. земской школы он поступил в духовное училище в Старой Руссе, затем, в 1914 году – в Новгородскую духовную семинарию. Ее закрыли в 1918-м, семинаристу Успенскому выдали справку о неполном курсе обучения и он вернулся в Окуловку. Два года трудился в родном своем Никольском храме псаломщиком и регентом церковного хора, а кусок хлеба зарабатывал кочегаром паровоза в окуловском железнодорожном депо.

В 1920 г. подошло время воинского служения. В стране, потрясенной революцией, полыхала гражданская война, и Николай Успенский был призван в Красную армию. Здесь судьба чуть не соблазнила его медицинским поприщем. В госпитале, куда он попал после контузии и помогал персоналу, обратили внимание на толкового, отзывчивого юношу и настоятельно рекомендовали ему Военно-медицинскую академию и профессию врача.

Однако Николай устоял, и после демобилизации поступил в Петроградский Богословский институт, который окончил в 1925 г. со степенью кандидата богословия. Желая заниматься богословскими науками, Николай Успенский становится профессорским стипендиатом, секретарем Высших богословских курсов (так Петроградский Богословский институт стал именоваться после 1925 г.).

Когда в 1928 г. закрыли и Богословские курсы, Николай Дмитриевич решает обратиться ко второму своему призванию – музыке. Он окончил хоровой техникум при Государственной академической капелле (1931), Ленинградскую государственную консерваторию (1937). Был помощником директора Государственных курсов музыкального образования имени Н.А. Римского-Корсакова. В годы учебы Успенский не оставлял и церковного служения – был регентом Свято-Троицкого Измайловского, затем Князь-Владимирского соборов Ленинграда, периодически наведывался в Окуловку, служил в родном Никольском храме.

После окончания Ленинградской консерватории Н.Д. Успенский был приглашен преподавать здесь полифонию. Перед войной, в 1939 году, он возглавил Ленинградское музыкальное педагогическое училище.

Во время войны Николай Дмитриевич оставался в Ленинграде, был начальником отряда противовоздушной обороны музыкального педагогического училища. 2 декабря 1941 года во время бомбежки Музыкальное педагогическое училище было разрушено. Николай Дмитриевич, находясь на посту начальника противовоздушной обороны училища, был тяжело контужен взрывом фугасной бомбы и получил инвалидность второй группы. 

Оборонную службу совмещал с работой в единственной действующей в Ленинграде детской музыкальной школе, поскольку в августе 1942-го Музыкально-педагогическое училище было закрыто. Кроме того, всю блокаду он служил регентом Николо-Богоявленского кафедрального морского собора. Эта сторона деятельности Н.Д. Успенского по своему значению сродни символам стойкости блокадного Ленинграда – голосу Ольги Берггольц в черных тарелках репродукторов и 7-й симфонии Шостаковича в стылом, нетопленном зале филармонии. Она помогала ленинградцам оставаться несломленными, в нечеловеческих условиях сохранять человеческое достоинство, ободряла и утешала. Это был личный вклад в Победу ученого-богослова, музыканта-педагога и бойца отряда противовоздушной обороны Николая Дмитриевича Успенского, удостоенный ордена Великой Отечественной Войны I степени.

После войны Успенский вернулся к преподавательской деятельности в консерватории, где успешно защитил диссертацию на тему «Лады русского Севера», получил степень кандидата искусствоведения и с 1947 года стал читать здесь лекции. Занятия в консерватории Николай Дмитриевич совмещал с преподаванием в духовных училищах Ленинграда, которые были возрождены в 1946 г. Определением Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия Успенский был утвержден доцентом Ленинградской духовной академии по кафедре литургики с возложением на него и обязанностей преподавателя того же предмета и церковного Устава в Ленинградской духовной семинарии. Кроме того, Н.Д. Успенский руководил регентскими классами при Ленинградских духовных школах, много сделал для развития их культуры, возрождая древний знаменный распев, привлекая лучшие образцы русской духовной музыки. В 1947 г. его удостоили звания профессора Духовной академии.

Научная деятельность Н.Д. Успенского, которой он не переставал заниматься с 20-х годов, со времен Богословского института, была посвящена литургике – науке о христианском богослужении, где главным местом является Божественная литургия. Целью и смыслом литургических исследований Н.Д. Успенского стало глубокое изучение истории становления и развития этого главного действа христианского богослужения.

Для справки. К VI веку в христианском богослужении происходит соединение вечерни и утрени в одну службу, которая начиналась с вечера и продолжалась без перерыва до рассвета. Ее греческое название – литургия («неусыпающее»), в русском варианте – «всенощное бдение», «всенощная». Главные составные части всенощного бдения – вечерня, лития и утреня. Возникло такое беспрерывное богослужение в Иерусалиме, где постоянным потоком прибывавшие в храм Воскресения Христова паломники бодрствовали и молились с вечера и до утра.

На основе всесторонней разработки источников Успенский выявлял исторические зерна этой древней службы, постигал ее смысл в древнехристианской традиции, ратовал за ревностное ее соблюдение, очищение от наносных, случайных элементов, возникших с течением веков.

Владея в совершенстве греческим и латинским – классическими языками литургических источников, он досконально изучил громадный их круг, ввел в научный оборот множество ранее неизвестных, что способствовало расширению фонда научных сведений в области литургики.

Научно-исследовательские изыскания Н.Д. Успенского увенчалась в 1949 г. ученой степенью магистра богословия (тема магистерской диссертации «Чин всенощного бдения в Греческой и Русской Церквах»). А в 1957 г. Ученый совет Московской духовной академии за труд «История богослужебного пения Русской Церкви (до середины XVII в.» присвоил ему высшую ученую степень доктора Церковной истории.

Руководство Ленинградской консерватории, где Николай Дмитриевич продолжал читать лекции, категорически возражало против такого совмещения: во избежание «опасной идеологической тенденции» от него потребовали отказаться от преподавания в Духовной академии. Консерваторию Успенскому пришлось покинуть в 1954 году, и он целиком отдается научной и преподавательской деятельности в духовных школах. Здесь он нашел полное применение всем своим знаниям и научным интересам.

В эти же годы Николай Дмитриевич активно участвует в издательской деятельности Московского Патриархата: выступает автором статей и редактором «Журнала Московской Патриархии», сборника «Богословские труды». Множество статей, этюдов, эссе, аннотаций на различные литургические, церковно-исторические и искусствоведческие темы опубликовано им в русской и зарубежной церковной печати.

В светской печати работы Н.Д. Успенского появились только в 1960-х гг. Среди наиболее известных широкому читателю трудов являются: «Православная вечерня (историко-литургический очерк)», «Святоотческое учение о Евхаристии и возникновение конфессиональных расхождений», «Кондаки св. Романа Сладкопевца», «К истории обряда Святого огня, совершаемого в Великую Субботу в Иерусалиме».

Авторитет Николая Дмитриевича Успенского как ученого-богослова был столь высок, что еще с середины 1950-х гг. он являлся постоянным участником зарубежных конференций и симпозиумов. Он не только сам выступал на них с докладами на темы дискуссий, но и по поручению Отдела внешних церковных сношений Московского Патриархата научно разрабатывал и готовил различные богословские материалы для этих диалогов и контактов.

Унаследовав лучшие традиции русской литургической школы (отцом которой был его незабвенный учитель, ученый-литургист с мировым именем А.А. Дмитриевский), Николай Дмитриевич внес значительный личный вклад в развитие современной русской литургической мысли, проявил себя как мыслитель-новатор, не боящийся нового, смелого слова, оригинальных решений богословских проблем. Таковой, например, была его актовая речь «К истории обряда Святого Огня, совершаемого в Великую Субботу в Иерусалиме», произнесенная в Ленинградской духовной академии 9 октября 1949 года. Присутствовавший на ней студент-первокурсник Алексей Ридигер, будущий Патриарх Алексий II, вспоминал, что она расходилась по Ленинграду в машинописных копиях (впервые опубликована только в 2008 г. в сборнике «Благодатный Огонь: миф или реальность»).

Многочисленные труды Н.Д. Успенского по исторической и систематической литургике, церковному музыковедению признаны выдающимися и принесли ему мировую известность.

Заслуженным признанием стали высокие звания: Почетный член Московской духовной академии, заслуженный профессор Ленинградской духовной академии, Почетный доктор богословия зарубежных духовных вузов – греческого Фессалоникийского университета им. Аристотеля, Свято-Владимирской духовной семинарии в Нью-Йорке, Богословского факультета Сербской православной церкви. Русская Православная Церковь наградила его за труды орденами равноапостольного великого князя Владимира II и III степеней и преподобного Сергия Радонежского I и II степеней. Среди наград Н.Д. Успенского есть ордена от Иерусалимского, Антиохийского, Константинопольского, Румынского и Варшавского Патриархатов.

Жизненный же подвиг Николая Дмитриевича Успенского мы можем оценить, едва взглянув на годы его жизни – 1900-1987. Это Советская власть, практически от звонка до звонка, от ее рассвета и до заката. Можно только представить, каким тернистым был путь ученого в атмосфере враждебности и гонений, вплоть до жестких и репрессивных, на Церковь, и потом, в атмосфере делания вида, что церковного служения и богословской науки в государстве не существует (вспомним, как в советское время с недоумением и с некоторой жалостью смотрели на молодых семинаристов – это ж надо ходить в рясе в век космонавтики и ядерной физики!). Николай Дмитриевич за право заниматься однажды избранным делом духовного служения в полной мере испытал на себе нетерпимость власти: аресты, собственный и членов семьи, высылку в Иркутские лагеря отца-священника, требование отказа от родителя, как «врага народа», отвергнутое сыном категорически. И участь «лишенца» гражданских прав, и случайные заработки за ради куска хлеба – кочегаром на паровозе, воспитателем в приемнике-распределителе для беспризорников, музыкантом в ленинградских кинотеатрах, увеселяющим публику перед киносеансом…

Претерпевая удары судьбы, в стране всеобщего и неистового безбожия Н.Д. Успенский терпеливо, прилежно, неустанно занимался законами христианского богослужения, буквально выпестовывая каждый православный обряд и службу, чтобы донести верующим их истинный, незамутненный облик, строгий чинопорядок, наполненный Божественным смыслом и красотой. Потому что свято верил во времена, когда однажды народ очнется и придет в храм – в поисках нравственного очищения, духовного совета, пастырского напутствия и Божьего благословения...

Те, кому довелось хоть однажды отстоять всенощную, признаются, что наутро они выходили из храма совсем другими людьми. Вспоминали, что атмосфера торжественности и причастности к таинству возникала сразу же с началом вечерни, с пения древнего гимна «Свете тихий» и выноса светильника из алтаря, повторяющего древнехристианский обряд «светильничного благодарения». В течение всей долгой службы между людьми возникала и устанавливалась особая сопричастность – это когда ты наедине с самим собой и вместе со всеми. Величавые слова молитв и невыразимой красоты песнопения изливали такую милость и благодать, что уходили куда-то горести и обиды, в умягченном сердце и душе поселялась и разрасталась спасительная вера, что ты за все прощен, что все будет хорошо и высшие силы тебя не оставят в желании жить как-то по другому, лучше…

Наверное, ради этих сладостных минут духовного преображения и трудился над образом Божественной литургии замечательный ученый Николай Дмитриевич Успенский. Наш с вами земляк.

Литература к статье:

1. Уржумцев П. Профессор Николай Дмитриевич Успенский: к 50-летию научной деятельности // Богословские труды. – Вып. XIII. – 1975.
2. Бернандт Г.Б. Кто писал о музыке / Г.Б. Бернандт, И.М. Ямпольский. – Т. 3. – М.: Советский композитор, 1979. – С. 147.
3. Григорович В. Вклад профессора Н.Д. Успенского в православную литургику // Журнал Московской Патриархии. – 1980. – № 3. – С. 13-14.
4. Музыкальная энциклопедия: в 6-ти т. – Т. 5. – М.: Советская энциклопедия, 1981.
5. Бронский В. Профессор Н.Д. Успенский: [некролог] // Журнал Московской патриархии. – 1988. – № 3.
6. Мень А. Библиологический словарь: в 3-х т. – Т. 3. – М.: Фонд имени Александра Меня, 2002.
7. св. Головатенко В. Николай Дмитриевич Успенский: краткий очерк жизни и творчества// Успенский Н.Д. Византийская литургия. Анафора. – М.: Филоматис, 2003. – С. 5-20.
8. Благодатный Огонь: миф или реальность / авторы составители С. Бычков, А. Мусин. – М.: Тэтис, 2008. – 128 с.