Из ганзейских купцов – в русские святые

Блаженные, юродивые Христа ради. «Дивные подвижники, кого сам Бог избирал непосредственным орудием своей воли, чтобы в самом их бесславии и уничижении открывалась могущественная сила правды Божией к обличению порока, унижению сильных и мудрых века сего и к облегчению участи страждущих». Оборванные, босые, неприкаянные, притворившиеся безумными, из века в век брели они по Руси, подвизались в городах и селениях, чтобы быть для своих современников и кроткими наставниками, и грозными обличителями, и крепкими ратоборцами против зла.

Родиной русского юродства в его классическом виде был Новгород: здесь оно зародилось во второй половине XIII века. Это был новый чин крайне аскетичной мирянской святости в форме пророческого служения, несущего в себе социальный и даже политический смысл. Все известные русские юродивые XIV и начала XV веков связаны с Новгородом. 

А первым настоящим юродивым на Руси был Прокопий Праведный, Устюжский чудотворец. Устюжское предание приводит первого русского юродивого из Великого Новгорода... 
 ------------
Эта удивительная история случилась в XIII веке, во времена славы и могущества Новгорода, вовлеченного в международную торговлю и активно общавшегося с ганзейскими городами.

Однажды прибыл в Новгород с богатым товаром немецкий купец из Любека, сын богатых и знатных родителей – «от западных стран, от латинска языка, от немецкой земли». Из глубины веков до нас неясно донеслось его имя – как будто бы звали его Jacob Potharst. Католик по вероисповеданию, он был поражен сиянием куполов православных храмов и пленен торжественным православным богослужением. Как говорится в его «Житии», «возлюбив землю Новгородскую и веру православную», он умилился до глубины души, да так, что не захотел уже более возвращаться на родину. Решив принять православие и пытаясь найти себе учителя, мудрого и разумного, истинного наставника в вере Христовой, любознательный молодой человек посетил храм Святой Софии и другие церкви и монастыри.

Но более всего полюбился ганзейскому купцу Хутынский монастырь – его основатель, преподобный Варлаам Хутынский, был великим подвижником и провидцем. Именно здесь поведал купец о своем желании оставить мирскую суету, раздать богатство нищим и посвятить себя Богу. Хутынские насельники приняли иноземца в свою обитель, но в его искренность поверили не сразу: казалось удивительным, что молодой и богатый иностранец, приехавший в Новгород для торговли, решается оставить веру, в которой воспитан. Но молодой немец был тверд в своих намерениях, прилежен в постижении заповедей Божьих, уставов, чиноположений, строг в их исполнении. И в 1287 году в Хутынском монастыре его крестили по православному обряду и постригли в иноки под именем Прокопия. Здесь же принял Прокопий решение посвятить себя самому трудному и до того неведомому на Руси подвигу христианского благочестия – стать юродивым Христа ради, и начал в Новгороде свой добровольный подвиг. 

Превращение негоцианта в юродивого, отказ от состояния, без сожаления розданного беднякам, изумили новгородцев. Его стали превозносить и прославлять за нестяжательство. Хутынский монастырь был всегда многолюден, и многие специально приходили сюда, чтобы увидеть Прокопия – слава о нем распространилась во всех концах города и в пятинах новгородских. Прокопий же хотел тишины, уединенной кельи под мирным кровом святой обители, и людская слава, лишившая покоя и смущавшая его смиренное сердце, сделалась для него невыносимым бременем. Он решает уйти из Новгорода. Получив благословение, он покинул монастырь и, «взыскуя древнего погибшего отечества», отправился на восток искать глухое, дикое место, где бы его никто не знал. 

По берегам рек, от монастыря к монастырю, Прокопий прошел через Ладогу, Тихвин, Белозерск, Кириллов, Тотьму, добрался до реки Сухоны и по ней дошел до Великого Устюга. Город, «великий и славный», понравился блаженному за церковное украшение, и он решил навсегда остаться в нем. 

Появление в городе неизвестного юродивого с кочергами в левой руке и едва прикрытого рубищем обратило на него внимание жителей. В овеянном ветрами странствий подвижнике уже трудно было узнать энергичного купца, приехавшего за несколько лет до этого в Новгород из ганзейских земель. Он сделался предметом насмешек, «досады и укорения и биения и пхания» – некоторые даже не стыдились бить его без всякой причины. Особенно усердствовали избалованные дети: видя беззащитность блаженного, не давали ему прохода, толпами гонялись за ним, бросали в него грязью, палками и камнями. 

Житие он ведет жестокое, несравнимое с самыми суровыми монашескими подвигами. Не имея кровли над головой, день свой Прокопий обыкновенно проводил, бродя по улицам города в «раздранной ризе» – дырявом, грязном рубище, единственной своей одежде во все времена года. Представляясь безумным и юродствуя днем на улицах города, оскорбляемый и избиваемый людьми, каждую ночь Прокопий, не давая себе никакого покоя, обходил все городские церкви, припадал на колени и изливал свою душу в молитве, прося у Бога помощи городу и людям. Молился за своих обидчиков – «Господи, не постави им греха сего». Только крайняя усталость отнимала у него возможность бодрствовать и молиться, и он засыпал коротким сном – на улице, на голой земле, на куче мусора или на камнях, почти наг и бос. Принимая милостыню от сострадательных, он никогда ничего не брал от богачей, нажившихся неправдой, хотя был голоден и по нескольку дней оставался без всякой пищи.

И так проходили дни его жизни: «в день убо яко юрод хождаше, в нощи без сна пребываше, и моляшеся непрестанно Господу Богу». Со временем Прокопий избрал местом своего постоянного пребывания паперть при соборной церкви Пресвятой Богородицы. А еще его часто видели на камне на высоком берегу Сухоны, где он, глядя на купеческие суда, молился за плывущих – таким он изображен на известной картине Н.К. Рериха «Святой Прокопий, за неведомых плавающих молящийся».

За свои христианские подвиги Прокопий удостоился дара пророчества и чудотворства.

Бродя по улицам Устюга, блаженный всегда держал в левой руке три кочерги. Их расположение предсказывало горе или благоденствие, предстоящее людям: когда он носил их вверх головами, было изобилие хлеба, когда же оборачивал их головами вниз, бывал недостаток во всем.

Однажды он поклонился трехлетней девочке и сказал ее родителям: «Вот мать великого святого». Впоследствии эта девочка стала матерью святителя Стефана Пермского – он проповедовал христианство среди язычников коми-зырян, создал для них алфавит и перевел на их язык основные церковные сочинения, стал первым епископом образованной в результате его миссионерской деятельности Пермской епархии.

В «Житии» блаженного Прокопия мы встречаем чудо ангельского видения, спасшего его от смерти. Однажды, во время лютой стужи, какой не помнили устюжане, когда птицы замерзали на лету, блаженный искал приюта. В домах его не принимали: одни запирали дверь, другие прогоняли прочь, грозя палкой. Прогнанный страдалец нашел сарай, где укрылись бродячие собаки, но и те им погнушались, убежали, не захотев поделиться своим теплом. Прокопий замерзал. «Да приимет Бог душу мою» – молился он в ожидании смерти. Внезапно повеяло неземной теплотой, и он увидел перед собою ангела с прекрасною веткою в руке. Небесный посланец, коснувшись веткою лица Прокопия, оживил несчастного: приятная теплота разлилась по всему телу, отчего блаженный согрелся и окреп. Об этом чуде Прокопий поведал одному из своих немногочисленных друзей – клирику соборного храма Симеону, и просил его не разглашать о том до своей кончины.

Самым известным чудотворством Прокопия стало отведение от города «каменного дождя» – своими молитвами он спас устюжан от гибельной напасти.

В 1290 году Прокопий предвидел стихийное бедствие – сильную бурю с грозой, лесными пожарами и смерчем большой разрушительной силы (вызванными, как считается, падением метеорита в 20 верстах от Великого Устюга). За неделю до этой беды блаженный Прокопий, «пророческим оком предузнав гнев Божий», навлеченный на Устюг многолетними и тяжкими грехами его жителей, начал ходить по городу, со слезами призывая всех покаяться и молиться, чтобы Господь избавил город от участи Содома и Гоморры, от гибели «огнем и водою за беззаконные неподобные дела». В течение недели предупреждал праведник о скором суде Божием, но ему никто не верил, и никто не внял его призывам. «Что с него взять, он не в уме!», – решили устюжане.

25 июня 1290 года над городом сошлись глухие, «чернью» облака, повисшие огромной черною тучей. Сделался необыкновенный мрак, озаряемый огненными полосами блиставших молний. Страшный гром, не прерываясь ни на минуту, раздавался над городом Устюгом – так, что люди не могли расслышать один другого. От громовых ударов тряслись стены зданий, «жгучий зной явился от страшных молний и огненного грома». Тогда-то все вспомнили проповедь блаженного о наступающей гибели города и бросились в соборный храм Богоматери, где застали Прокопия, молящегося пред иконою Благовещения – за них и за спасение города. 

Как рассказывается в его «Житии», «весь народ с рыданием и воплями молился о спасении от гнева Божия: вдруг от иконы потекло миро ручейком и по храму разлилось благоухание. В то же время произошла перемена в воздухе: не стало удушливого зноя, тучи с громом и молнией ушли в даль – на пустыя места. Скоро узнали, что за 20 верст от Устюга, в дебри Котовальской, пали с градом раскаленные камни, поломали лес, но никто из людей не был убит и даже скот везде остался цел. Между тем из св. иконы истекло столько мира, что им наполнили сосуды церковные; мазавшиеся миром получали исцеление от разных болезней».

Горячо благодарили горожане своего праведника за молитвенное спасение Устюга, и тех пор стали относиться к нему со вниманием и почтением.

Скончался Прокопий Праведный в глубокой старости, причем ему было известно время его кончины. Однажды, когда праведник ночью молился на паперти, явился ему ангел Божий и возвестил о скором окончании его подвига, об отшествии его к Богу, назначив и самый день его кончины – 8 июля 1303 года. Подойдя к Введенскому (Пресвятой Владычицы честного и славного Ее Введения и святого великого архистратига Божьего Михаила) монастырю и помолившись у ворот обители, блаженный Прокопий лег на землю, и сложив крестообразно руки, мирно отошел в мир иной – «имея душу милостивну и чист помысел, и сердце бодро, веру неблазненну и любовь воистину нелицемерну». В ту ночь поднялась холодная буря и выпало много снега. Утром духовенство и народ, не видя в церкви Прокопия, не пропускавшего ни одной церковной службы, отправились на поиски. Через три дня его мертвое тело было найдено под огромным сугробом, нанесенном снежной бурей. И вспомнили люди, как говорил праведник: «Отойду я к Господу по снегу...»

С большими почестями блаженный Прокопий был похоронен на завещанном им месте – на берегу Сухоны. Камень, где он сидел, моляся за плавающих, был положен над гробом его. Позже над святым захоронением возвели красивый пятиглавый собор, в котором совершалось немало чудес и исцелений...

Taк закончился земной путь праведного Прокопия, первым на Руси принявшего на себя один из самых тяжелейших подвигов – юродство Христа ради, ради спасения своей души и служения ближним с целью их нравственного пробуждения. Первым быть всегда трудно: именно Прокопию достались жестокость и гонения людей, поначалу не распознавших смысл нового подвижничества, суть изумительного подвига юродства Христа ради. Это уж потом в русских людях возникло огромное уважение к юродивым, как к самой совести народной; обидеть блаженного стало считаться тяжким грехом.     

Церковное прославление блаженного Прокопия совершилось на Московском Соборе в 1547 году. Он был причислен к лику православных святых. Причем, стал первым святым, прославленным Церковью в лике юродивых. Память ему была установлена 8 июля (по юлианскому календарю).
В православной истории Прокопий Устюжский, Христа ради юродивый, чудотворец, поминается и как святой Прокопий Праведный и святой Прокопий Любекский.

Покровителя Великого Устюга св. Прокопия чтят и на его родине – в Германии. В его родном Любеке и Гамбурге – главных ганзейских городах – есть русские православные церкви Святого блаженного Прокопия Устюжского; служба в них ведется на немецком и русском языках. Зарубежная церковь чтит Прокопия еще за то, что нищий, оборванный немец, юродивый Христа ради, молитвою в чужой стране познавал и осуществлял соборность, подтвердив всей своей жизнью, что все мы – и языки, и народы – созваны вместе для духовного совершенства.

Новгородцы же вправе гордиться тем, что отечественная летопись парадоксального христианского подвижничества началась в Великом Новгороде с удивительной истории духовного перерождения ганзейского купца в русские святые. Именно здесь был указан ему незнаемый до того времени на Руси путь юродства Христа ради. Кто мог подумать тогда, что этот молодой купец, воспитанный в довольстве и роскоши, в чужой вере, решится добровольно на всю жизнь подвергнуть себя всевозможным лишениям и страданиям, что при видимом скудоумии он сохранит мудрость и чистоту сердца, достигнет высоты нравственного совершенства, сделается украшением Православной церкви, великим чудотворцем, защитником и покровителем своего нового отечества.