Два дня до Победы

Чехословакия, 7 мая 1945-го, шоссе на Турнов… Со стороны Иичина медленно едет немецкий бронетранспортер, за ним - грузовик, полный солдат. В белесом тумане, сползавшем с Судетских гор, машины двигались настороженно, как бы ощупывая каждый метр дороги. Приближался перекресток «Зовадилка» между селами Радвановице и Карловице. Заметив развилку дорог, водители сбавили и без того небольшую скорость. И вдруг грохнули разрывы гранат. Заскрежетав, машины остановились. На ошеломленных гитлеровцев со всех сторон посыпались партизанские пули. Немцы в панике выскакивали – и падали, сраженные очередями.

К притихшему транспортеру бросился партизан с автоматом в руках. Вскочил на подножку, но тут раздался пистолетный выстрел, и смертельно раненый отважный воин упал на броню немецкой машины. Такая внезапная, неожиданная смерть товарища ожесточила сердца партизанской группы. Все гитлеровцы, не бросившие оружие, были уничтожены.

Тело друга партизаны положили на плащпалатку и перенесли в домик лесника. Кроме небольшой группы, оставленной у дороги на случай появления новых немецких машин, все собрались на полянке перед домом. Чешским партизанам до сих пор не верилось, что их товарища, отважного русского воина Николая, больше нет. Франтишеку Адамичко вдруг вспомнилось, как появился в их отряде Николай Горохов… 

***

В начале 45-го жители Крчковиц встретили в лесу четырех русских юношей и двух девушек. По их рваной одежде и истощенному виду они поняли, что это – бежавшие военнопленные. Видя, что перед ними чехи и поблизости нет немцев, русские подошли. Переговоры с чехами вел танкист Николай Иванович Горохов. Несколько дней беглецов укрывали крестьяне, затем их переправили в партизанский отряд. Смелому и находчивому Горохову дело нашлось сразу же. Он участвовал в диверсиях на дороге Иичин-Мурнов, из-под носа у немцев в селе Копидино раздобыл немецкие бронебойные гранаты – «панцерфаусты», и обучил ими пользоваться партизан отряда. Проявил исключительную находчивость и отвагу при разоружении вражеского гарнизона в Доубровице. Не было ни одной серьезной операции отряда, в которой бы он не участвовал. Так было и на этот раз.

Партизаны получили сообщение о баррикадных боях в старой Праге и приказ командования чинить всяческие препятствия немецким частям, идущим на помощь карателям. Поэтому с раннего утра 7 мая они лежали в засаде, и в результате десятки гитлеровцев не добрались до столицы. Но успех партизан омрачила гибель боевого русского друга…

Ранним утром тело Николая Горохова перевезли в село Ровенско и с воинскими почестями похоронили на братском кладбище советских воинов. Чешская земля приютила навсегда еще одного русского воина, павшего за ее свободу. Прибавилась еще одна скорбная мемориальная надпись на большом гранитном надгробии.

На развилке дорог, где погиб Николай, жители села Радвановице поставили памятник. Обелиск установили местные жители и в селе Крчковице, рядом с домом, где началась партизанская жизнь героя. Но несколько лет чехи тщетно пытались разыскать в необъятной России семью Горохова. Но однажды в район Ровенско приехал фронтовой друг Горохова Федор Алексеевич Котов. Он вспомнил, что скупой на слова Николай как-то обмолвился, что жил и работал на Новгородчине. На берега Волхова пришел срочный запрос из Чехословакии с просьбой установить место рождения и семью легендарного партизана. Начались поиски. И наконец, в городе Старая Русса удалось найти женщину, не дождавшуюся с войны брата Николая. В чешский город была отправлена фотография, и партизаны узнали друга.

В адрес Татьяны Ивановны Гороховой пришло теплое письмо от чешских партизан, боевых друзей ее брата. Они трогательно писали незнакомой им русской женщине, что чтут память ее погибшего брата и приносят цветы на его могилу. «Сыном далекой Новгородчины» в этом письме назван ими Николай Горохов. 

Чтят его память и на родине, знают историю русского чешского партизана. Он родился в 21-м году, в большой и дружной семье. Учился в Парфинской школе. Когда началась финская война и его старшие братья ушли воевать, Николай тоже просился на фронт. Ему отказали, но упрямый парень написал письмо Ворошилову. И лишь получив от того теплый ответ, что его очередь еще не пришла, успокоился.

На военную службу Николая призвали в апреле 41-го. Отечественную войну он встретил танкистом, под Белой Церковью. Получил первое ранение, лечился в госпитале. В зимних боях под Москвой горел в танке, чуть живой с перебитыми руками снова попал в госпиталь. Родные новгородские места были оккупированы врагом, и на поправку Николай уехал к сестре Антонине в Архангельск. С «белым билетом» поступил на пересыльный пункт, а в феврале 43-го с очередной маршевой ротой уехал на фронт. 

И снова бои, снова ранение, снова госпиталь. И снова – в строй. 

В декабре 44-го родные получили последнее письмо из Германии: «Бьем фашистов и в хвост, и в гриву. Победа близка. Идем все вперед и вперед. Может быть, и придет тот день, когда свидимся вновь…». Вернуться в родные края ему не довелось. Николай был снова ранен и в тяжелом состоянии попал в плен. Но его воля к победе была неистребима, и, с трудом оправившись от ран, он сразу же стал готовить побег. В начале февраля колонну советских военнопленных пригнали в лагерь под село Северные Чехи. Местные жители с сожалением смотрели на русских военнопленных. И вскоре, во время конвоирования на работу, Горохов и его товарищи совершили дерзкий побег. Чехи укрыли русских от погони…

7 мая 45-го, когда уже слышалась канонада стремительно приближающихся войск 1-го Украинского фронта, вспыхнул последний в жизни Николая Горохова бой. Он не дожил до праздника Победы всего каких-то два дня. Ему было 23 года…

Статья подготовлена с использованием материалов источников:

1. Акимов К. Сын России // Новгор. правда. – 1966. – 18 дек.
2. Акимов К. Не пропал без вести // Новгор. комсомолец. – 1987. – 10 февр.
3. Вязинин И. На братской земле // Новгор. правда. – 1966. – 21 июля.
4. Вязинин И.Н. Старая Русса. – Л.: Лениздат, 1972. – С. 70-71.