Тайна Упыря Лихого
Одна из библейских рукописей – «Рукопись толковых пророков» – была переписана в Новгороде для князя Владимира, сына Ярослава Мудрого. Сохранившаяся только в позднейших списках, эта утраченная новгородская рукопись стала известна благодаря любопытной приписке писца: «Слава тебе Господи царю небесныи, яко сподоби мя написати книги си. Ис коуриловице князю Влодимиру Новгороде княжащю синови Ярославлю болшему. Почахъ же е писати в лето 6555 (1047), месяца мая 14, а кончах того же лета, месяца декабря в 19, азъ попъ Оупирь Лихыи. Темь же молю прочитати пророчество се, велика бо чюдеса написаша нам сии пророци в сих книгах. Здоров же, княже, буди, въ векъ живи, но обаче написавшего не забываи».
Это самое первое в русском книгописании свидетельство об авторе переписанного текста, первая рекомендация для читателей, первое послесловие к книге, в которой автор рассказал о том, когда и зачем он сделал эту работу.
Священник, называвший себя Упырем Лихим, работал в Новгороде во время строительства Софийского собора и, вполне вероятно, книга предназначалась для церковной библиотеки. Рукопись Упыря Лихого подтверждает существование древнерусских книг задолго до знаменитого Остромирова Евангелия – первой датированной рукописной книги Руси. Кроме того, написанная кириллицей с глаголического оригинала, рукопись свидетельствует об окончательном переводе Руси на кириллицу, чему способствовали созданные Владимиром и Ярославом Мудрым школы «учения книжного».
В этой истории смущает пугающее русский слух имя – Упырь Лихой. Кажется совершенно невероятным: прозываться Лихим Упырем и быть священником в Новгороде, переписчиком церковных книг!
В попытках разобраться выдвигались различные версии. Одну из самых вероятных предложил известный шведский славист Андерс Шёберг. Согласно ей, события разворачивались следующим образом. В свите шведской принцессы Ингигерд, ставшей в 1019 г. женой Ярослава Мудрого, прибыл в Новгород и некий шведский проповедник, носивший имя и прозвище Upir/Öpir Ofeigr (Эпир Неробкий, Отважный, Дерзкий, Нетрусливый). Прожив в Новгороде более 30 лет, превратившись из проповедника в православного священника, переписчика церковных книг, он, вполне вероятно, «русифицировал» и свое имя-прозвание. Так Эпир превратился в Упыря, а прозвище Ofeigr – «дерзкий и отважный» – трансформировалось в русский аналог «Лихой».
По мнению Шёберга, в начале 1050-х гг. Эпир вернулся на родину: после смерти княгини Ингигерд и ее сына Владимира пребывание шведов при новгородском княжеском дворе стало нежелательным. В поисках сведений о его дальнейшей судьбе ученый провел целое расследование, почти детективное. Шёберг выяснил, что под именем Эпир (Upir, Öpir) в XI веке в Швеции был известен только одни человек – живший в Уппланде рунорезец (мастер по нанесению на камни священных рунических узоров и надписей). В том, что этот уппландский рунорезец и новгородский священник Упырь Лихой – одно и то же лицо, ученый убедился, анализируя рунические надписи Эпира (а их более 30). Прежде всего, Шёбергу удалось обнаружить камень с подлинной подписью мастера – уже знакомым нам «Öpir Ofeigr». Кроме того, если предположить, что Эпир-рунорезец долгое время жил на Руси, становятся объяснимыми многие надписи на его камнях, выходящие за рамки скандинавских рунических традиций. Это и манера надгробной надписи «Здесь лежит…» на двух его камнях, которую рунорезец мог увидеть на Руси; и распространенные у него кресты греческого типа, и плетеный орнамент, напоминающий «звериный» орнамент русских рукописных книг XII-XIII вв.
Как бы ни была убедительной эта история, все же пока это лишь заманчивая версия. Есть и другая: слово «лихыи» является не частью имени/прозвища Упырь, а прилагательным «лишенный» (в значении – «грешный, недостойный») – подобные уничижительные эпитеты обычны в записях писцов.
В любом случае, тайна новгородского священника Упыря Лихого, переписчика церковных книг, все еще остается загадкой, седой новгородской легендой…