«Летчиков погибшими не помнят – им посмертно в памяти летать…»
В начале августа 1941 года Гитлер в ярости топал ногами, отчитывая рейхсминистра авиации Геринга: ведь тот обещал, что ни одна бомба не упадет на столицу Рейха. Между тем, в ночь на 8 августа Берлин бомбили, и не кто-нибудь, а советская авиация, которой, по заверениям министра пропаганды Геббельса, уже не существовало.
А 24 октября того же 41-го года, возле новгородского села Грỳзино, экипаж бомбардировщика ДБ-3Ф совершил огненный таран, направив свой горящий самолет на колонну боевой техники противника.
Оба этих, недалеко отстоящие по времени и такие разные, события связаны с именем блистательного летчика Василия Алексеевича Гречишникова.
Капитан Гречишников был командиром 2-й эскадрильи 1-го минно-торпедного авиаполка – лучшего соединения дальней бомбардировочной авиации Балтийского Флота. Василий Алексеевич был одним из лучших летчиков полка и одним из самых опытных. Выпускник 1932 года Ейской школы морских летчиков, Гречишников участвовал в советско-финской войне, совершил более 50 боевых вылетов, за что был награжден орденом Красного Знамени.
С первых дней Великой Отечественной войны Гречишников включился в адскую работу, которую вершили балтийские летчики – уничтожали немецкие морские десанты и конвои, бомбили союзные Германии финские порты и военно-морские базы, а ночью ставили мины с воздуха на их фарватерах. Вели интенсивную разведку в Балтийском море, предварительно залетая на линию фронта для нанесения бомбовых ударов по войскам противника. На суше морские летчики помогали обескровленной авиации Северо-Западного фронта поддерживать сухопутные войска, бомбя танковые колонны, артиллерию и скопления немецких войск в районах Пскова, Порхова, Гдова и Луги. Дальние бомбардировщики ДБ-3 и ДБ-7 могли достать врага где угодно. Летчики делали по четыре-пять вылетов в день, находясь в воздухе до шести часов. Они валились с ног от недосыпания и усталости, но по первой же команде вновь садились в самолеты. В страшной битве за речные переправы в районе Двинска самолет Гречишникова был подбит, но пилоту удалось перетянуть через линию фронта и посадить машину.
В июле 1941 года, в ответ на бомбардировки Москвы, Ставка Верховного Главнокомандующего решила нанести удар по Берлину. Нанесение серии последовательных бомбовых ударов по военным и промышленным объектам вражеской столицы было поручено дальней авиации Балтийского флота. Только с ее аэродромов на острове Сааремаа (на оперативных картах он обозначался еще и под старым немецким названием Эзель) можно было самым кратчайшим путем достичь столицы Германии. По приказу Ставки была создана авиагруппа особого назначения под командованием знаменитого летчика, полковника Евгения Николаевича Преображенского. Рейды в самое сердце третьего рейха требовали безумной смелости и ювелирного расчета – для их осуществления было отобрано 15 лучших экипажей 1-го минно-торпедного авиационного полка. Командиром одного из звеньев авиагруппы был назначен капитан Василий Гречишников.
Уже вечером 6 августа экипажи первой группы бомбардировщиков получили боевой приказ, который летчики встретили неуставными криками «Ура!». Мрачен был только обычно веселый и жизнерадостный Гречишников. Накануне он получил два страшных известия – в родном Николаеве фашисты замучили его мать, а любимая жена с двумя ребятишками оказалась в оккупированном белорусском селе Петрикове, и он знал, как поступают фашисты с семьями офицеров и командиров. Преображенский даже хотел отстранить Гречишникова от участия в операции, но летчик возразил – вот как раз сейчас он полетит, и полетит обязательно, поскольку открыл свой личный счет Третьему рейху.
7-го августа в 21-00 3 звена по 5 самолетов под командованием полковника Преображенского, капитанов Гречишникова и Ефремова с интервалами в 10 минут взлетели с Эзеля и взяли курс на Берлин.
– Операция «Б» началась, – доложил в Ставке нарком ВМФ Н.Г. Кузнецов. – Они летят…
Бомбардировщики шли на высоте около семи тысяч метров над морем – ночью, вслепую, поскольку никаких ориентиров там нет, в абсолютном молчании. Когда полетели над сушей, с немецких аэродромов нашим летчикам прожекторами указывали путь, приглашали на посадку, сигналили, принимая за свои сбившиеся с курса самолеты. За своих приняла их и берлинская ПВО – до города наши бомбардировщики дошли без единого выстрела. Ночной Берлин беззаботно сиял огнями. Считая саму мысль о возможном появлении советских самолетов абсурдной, а в случае налета британских ВВС имея время погасить огни, командование германских сил ПВО не тревожилось. И лишь когда начали рваться бомбы, огни погасли. Вперемешку с советскими фугасами на Берлин сыпались бомбы с листовками, где все было ясно сказано – за что и от кого.
Успех был исключительный: самолеты не только нанесли удар по Берлину и Штеттину, вызвав пожары и панику, но и все вернулись на свой аэродром. Руководство Германии долго не могло поверить, что их столицу бомбили русские, даже листовки не убеждали. Немецкое радио 9 августа сообщило, что налет на Берлин совершила английская авиация в количестве 150 самолетов, из которых 6 сбито. Однако английское информационное агентство «Рейтер» с язвительной вежливостью опровергло это заявление: «В связи с неблагоприятными погодными условиями над Британскими островами королевские ВВС над Берлином не летали, поэтому сообщение о шести сбитых бомбардировщиках вызвало в Лондоне крайнее недоумение».
А в московской «Правде» от 9 августа было опубликовано краткое, но полное затаенного торжества сообщение о налете советских самолетов на район Берлина, вызвавшее всеобщую радость.
Летчикам Преображенского удалось невозможное: они застали врасплох фашистскую противовоздушную оборону, самую сильную и оснащенную, какая только была в 1941 году.
Бомбардировки Берлина продолжались почти каждую ночь в течение месяца. Последующие налеты стали намного труднее и опаснее, ведь теперь их в Германии ждали. Гречишникова не страшил огневой заслон немецких зенитчиков: он готов был летать каждый день. Бывало, что отбомбившись, Гречишников не сразу ложился на обратный курс, а начинал со снижением кружить над Берлином:
– Немножко попугаем фашистов ревом наших моторов. Пусть подрожат от страха, сволочи!
Главком Сталин выражал неудовольствие малой бомбовой нагрузкой наших самолетов: он был уверен, что они могли бы сбросить и по тонне. Напрасно нарком ВМФ Н.Г. Кузнецов и командующий морской авиацией С.Ф. Жаворонков убеждали Сталина, что самолеты и их двигатели сильно изношены и повышенную бомбовую нагрузку не потянут. Экипажам капитана Гречишникова и старшего лейтенанта Богачева на Сааремаа было поручено отрабатывать взлет с бомбами весом в тонну. Гречишников, как и все остальные его товарищи, на совещании с представителем Ставки выступил против полетов с такой бомбовой нагрузкой. Но приказ есть приказ. Кому-то надо пробовать первым…
Самолет Гречишникова с тысячекилограммовой бомбой на борту упал при взлете и загорелся, экипаж чудом остался жив, а вот самолет Богачева потерпел катастрофу. После этого трагического эксперимента бомбардировщики с такой бомбовой нагрузкой уже не взлетали.
В общей сложности на Берлин было произведено 9 налетов. С аэродрома Кагул на о. Сааремаа наши летчики успели сделать около девяноста вылетов! Последний был совершен 4 сентября 1941 года: немцы захватили остров, и по личному приказу Гитлера аэродром в Кагуле был полностью уничтожен превосходящими силами авиации группы армии «Север».
Еще 8 августа 1941 года Нарком обороны подписал приказ «О поощрении участников бомбардировки Берлина», в котором, кроме благодарности и награждений боевыми орденами, объявлялось о выдаче каждому члену экипажа по две тысячи рублей. А 13 августа 1941 года Указом Президиума Верховного Совета пятерым – полковнику Преображенскому, капитанам Гречишникову, Ефремову, Плоткину и Хохлову были присвоены звания Героев Советского Союза.
Завершив серию дерзких налетов на столицу фашистского рейха, 1-й минно-торпедный авиационный полк вновь сосредоточился на своем аэродроме под Ленинградом и приступил к боевым вылетам на защиту непосредственно города и на линию фронта, уничтожая живую силу и технику противника под Новгородом и Лугой, у Пскова и Тихвина.
Именно сюда, в район боевых действий 1-го минно-торпедного полка, в начале ноября того же 1941 года прибыл командующий Краснознаменным Балтийским Флотом вице-адмирал Трибуц – вручать правительственные награды участникам налета на Берлин. Из 5-ти летчиков, представленных к званию Героя Советского Союза, на награждение не прибыл только один – капитан Гречишников. Он погиб 24 октября 1941 года возле села Грỳзино, направив свой горящий самолет на колонну фашистской боевой техники.
Грỳзинский плацдарм был одним из самых укрепленных мест немецкой обороны на Волховском фронте. «Грỳзинские львы» (такое звание получали солдаты вермахта, проведшие в местных окопах год), удобно расположившись на холме и высотках вокруг, расстреливали наши наступающие части.
----------------
«В те дни, – вспоминал в своих мемуарах «Над тремя морями» генерал-лейтенант авиации Петр Хохлов, одни из пяти Героев той берлинской операции, – мы наносили бомбовые удары по колоннам 39-го фашистского корпуса на дорогах Будогощь – Тихвин. Пример оперативных вылетов и мощных ударов по противнику показывали многие, и в особенности экипаж Героя Советского Союза капитана Василия Алексеевича Гречишникова. Днем ли, ночью, в ясную или ненастную погоду он выходил на любую цель. Этот экипаж был гордостью всего полка.
Однажды – это было утром 24 октября – воздушная разведка донесла: в районе поселка Грузино движется большая танковая и механизированная колонны противника. Как тут стерпеть Гречишникову, всегда рвавшемуся в жаркую схватку!
– Разрешите, товарищ полковник, нам, двумя экипажами, нанести удар. Цель-то какая! Упустить никак нельзя.
– Цель – это да! Но ведь белого света не видно, – отряхивая падавший крупными хлопьями снег, сказал Преображенский. А взволнованное лицо и вся разгоряченная фигура Гречишникова говорили командиру полка – надо соглашаться. И Преображенский ответил коротко: – Попробуйте, Василий Алексеевич. Желаю удачи!
Два бомбардировщика тут же поднялись в воздух. Сплошная облачность прижимала их к самой земле. И все же экипажи в этом, почти слепом, полете точно вышли на цель. Летчики разглядели большую колонну танков, артиллерии и мотопехоты противника, тянувшуюся от Грузино на Будогощь. Преодолевая зенитный огонь, бомбардировщики прошлись над этой зловещей цепочкой, покрывая ее точно рассчитанными взрывами бомб и поливая свинцовым пулеметным дождем. Дело сделано.
– Отходим от цели! – передал Гречишников команду ведомому экипажу.
Но отход сложился неудачно. В самолет Гречишникова ударил зенитный снаряд. Взрыв и пламя.
Как докладывали члены ведомого экипажа, Гречишников наверняка мог бы пролететь на горящем самолете несколько километров и посадить его в поле. Но все произошло иначе. Развернув горящий самолет, Гречишников резко повел его вниз, на вражескую колонну. Через считанные секунды бомбардировщик врезался в гущу фашистской техники. Мощный взрыв, вызванный огненным тараном, сотряс землю, взметнул ввысь пламя».
----------------
Подробности этого дня уже после войны рассказывал семье Гречишникова один из однополчан героического капитана. Рассказывал и плакал: «Вася полетел вместо меня, с моим экипажем. Было серое туманное утро, видимость почти нулевая. Он прилетел с задания в изрешеченном осколками самолете и доложил Преображенскому о танках, идущих на Тихвин. Преображенский дал команду: «Дежурный экипаж, на взлет»! А Василий Алексеевич сказал: «Командир, они не найдут», и сел командиром с теми ребятами, с которыми и погиб».
Именно в этот день в полк пришло письмо от жены Гречишникова, о котором он так и не узнал, хотя ждал его четыре месяца.
Долгое время не удавалось установить и место гибели экипажа. Уже через много лет после войны, совершенно случайно, пионеры села Грузино нашли фрагмент крыла самолета с номером, по которому определили место гибели самолета Гречишникова.
***
В центре поселка Грузино, что в Чудовском районе Новгородской области, высится памятник. На его граните высечено: «Командиру авиаэскадрильи Герою Советского Союза гв. капитану Василию Алексеевичу Гречишникову, членам экипажа самолета гв. ст. лейтенанту Александру Ивановичу Власову, гв. лейтенанту Матвею Потаповичу Семенкову, гв. краснофлотцу Николаю Анисимовичу Буракову, погибшим 24 октября 1941 года при штурмовке и таране с воздуха танковой колонны немецко-фашистских захватчиков в районе п. Грузино».
Именем Василия Алексеевича Гречишникова были названы улицы в Чудово, Грузино и родном Николаеве, корабль Балтийского пароходства.
И маленькое послесловие. Имя Василия Гречишникова навеки осталось в ряду балтийских летчиков-героев, которые первыми в истории Великой Отечественной войны нанесли в августе 1941 г. бомбовые удары по фашистской столице. Через год боевые товарищи Гречишникова снова летали на Берлин. Как вспоминал один из летчиков, «когда мы бомбили Берлин в августе 1941-го, Геббельс заявил, будто прилетали англичане. В августе 42-го берлинцы сразу догадались, что это опять мы…»
Литература к статье:
1. Ефремов А. Шаг в бессмертие // Новгородская правда. – 1975. – 19 янв.
2. Гречишников Василий Алексеевич, Герой Советского Союза // Именем героя названы: рекомендательный указатель литературы / сост. И.В. Терентьева. – Л., 1979. – С. 38-39.
3. Гречишников В.А. // Натыкин В. Помните их имена: заметки о Героях Советского Союза, удостоенных этого звания в боях против фашистских захватчиков на Новгородской земле. – Новгород: изд-во газ. «Новгородская правда», 1981. – С. 22-23.
4. Львов М.Л. Василий Гречишников // Львов М.Л. Пароль – Балтика. – Калининград, 1984. – С. 131-134.
5. Николаев С. Экипаж шел на таран // Новгородский комсомолец. – 1984. – 8 мая.
6. Перчаткин С.Н. Чудово. – Л.: Лениздат, 1984.
7. Гречишников В.А. // Герои Советского Союза: краткий биографический словарь: в 2 т. – Т. 1. – М., 1987. – С. 367.
8. Хохлов П.И. Над тремя морями. – 2-е изд., доп. – Л.: Лениздат, 1988. – 238 с.
9. Виноградов Ю.А. Операция Б. – М.: Патриот, 1992.
10. Хохлов П. В августе сорок первого // Книга Памяти [Чудовский район]. – Новгород, 1995. – С. 33-34: фот.
11. Гречишников Василий Алексеевич // Книга Памяти: Новгородская область в годы Великой Отечественной войны: материалы, документы, исследования. – Новгород, 1996. – С. 185: фот.
12. «Летчиков погибшими не помнят – им посмертно в памяти летать» // Помните нас…: 40 новгородских рассказов о войне / сост. Д.С. Карпова, Т.И. Карпова; Комитет культуры и молодежной политики Администрации Великого Новгорода, МУК «Библионика». – Великий Новгород, 2010. – С. 56-65.